В мире набирает обороты новая торговая дипломатия

В свете все более масштабных экономических и политических противоречий, правительства разных стран переходят на новый формат торговых отношений.

За последний год администрация Байдена начала переговоры с Японией, Европейским Союзом и более чем 20 странами от Индии до Перу, нацеленные на установление трансграничных экономических связей. Теперь в центре этих дискуссий находятся темы, которые раньше не были центральными в свободной торговле, такие как цифровое авторское право, качество воздуха, технологии и стандарты на продукцию. Обычно эти вопросы решаются на правительственном уровне в рамках узких соглашений, а не в полномасштабных договорах.

Появление нового формата торговых сделок стало следствием изменения экономических и политических условий. Онлайн-торговля и услуги постепенно замещают физические товары в мировой торговле. Разрыв в стоимости труда и производства между развитыми и развивающимися странами сократился, что позволило уделить внимание экологическим вопросам.

Глобальные потрясения сделали свободную торговлю неактуальной и малоэффективной.

Соглашения о свободной торговле начали появляться в 90-х годах, когда свободные рыночные экономики казались всеобъемлющими после распада Советского Союза. Тогда же, таможенники стали прилагать большие усилия, чтобы обеспечить правильную уплату пошлин на товары, пересекающие границы.

С принятием в 1994 году Североамериканского соглашения о свободе торговли (НАФТА) началась волна сделок, снизивших тарифы между десятками стран. Создание Всемирной торговой организации в 1995 году и превращение Европейского сообщества из свободной конфедерации в Европейский союз также настроили на эту волну. Согласно Всемирному банку, в течение 90-х годов средневзвешенная тарифная ставка в США снизилась на 46%.

В начале 2000-х годов эта тенденция продолжалась и достигла максимального результата после создания Трансатлантического экономического партнерства с ЕС и Транстихоокеанского партнерства, объединяющего 12 стран Азии и Америки. Однако в Европе Трансатлантическое партнерство столкнулось с сильной оппозицией в 2014 году. Оба соглашения подвергались резкой критике и в США. Поэтому, после вступления в должность Дональд Трамп вывел США из Транстихоокеанского пакта, до того, как он был ратифицирован, практически «убив» это соглашение.

Теперь мир переориентировался на более узкие соглашения. Однако это не значит, что заключение новых торговых сделок прекратилось. Европейский союз также удвоил ставку на соглашения о свободной торговле. А 11 стран Азии и Тихоокеанского региона (без участия США) создали Всестороннее и прогрессивное соглашение о Транс-Тихоокеанском партнерстве (CPTPP)

Однако эти сделки все больше сосредотачиваются на темах, далеких от тарифов. То же самое можно сказать и о международной экономической дипломатии США. Недавно советник президента Байдена по национальной безопасности Джейк Салливан отметил: «Проект на 2020-е и 2030-е годы отличается от проекта 1990-х годов. У Вашингтона другой набор фундаментальных приоритетов, чем просто снижение тарифов».

Администрация Байдена сейчас работает над тем, чтобы предоставить Японии и ЕС доступ к субсидиям на чистую энергию в соответствии с Законом о снижении инфляции. Региональные соглашения с Индо-Тихоокеанским регионом и Северной и Южной Америкой направлены на углубление экономических связей, связывание цепочек поставок и выравнивание стандартов, не затрагивая таможенные пошлины. Ни один из них не требует одобрения Конгресса.

На самом деле, отход от тарифов идет уже давно, отчасти потому, что тарифы сейчас очень низкие. Например, тарифы на товары ЕС, ввозимые в США, составляют в среднем около 2,5% по сравнению с примерно 10% на многих других рынках и являются низкими по мировым стандартам.

Одна из причин перехода к более узким договорам, ориентированным на конкретные сектора, заключается в том, что соглашения о свободной торговле стали слишком разросшимися, чтобы их можно было выполнять политически. Некоторые из этих новых соглашений заключены между регулирующими органами и не требуют одобрения Конгресса или других парламентов. Например, в 2008 году США и ЕС заключили двустороннее соглашение о безопасности полетов, в котором говорилось, что, по сути, у нас разные правила, но они одинаково эффективны и взаимозаменяемы. Тем не менее, разногласия в Конгрессе по поводу радикального подхода привели к тому, что сделка просуществовала почти три года, прежде чем вступила в силу.

Даже при Трампе, яром противнике свободной торговли, США работали над устранением нетарифных барьеров. В 2017 году регулирующие органы США и ЕС по пищевым продуктам и лекарственным средствам подписали соглашение о взаимном признании надлежащей производственной практики для активных фармацевтических ингредиентов. Как и авиационное соглашение, оно позволило двум регулирующим органам перемещать инспекторов с объектов друг друга на рынки, которые, как считается, представляют потенциально большие риски, такие как Китай и Индия.

Вашингтон и Брюссель также подписали аналогичное соглашение о регулировании страхового и перестраховочного секторов. И один из крупнейших торговых шагов администрации Трампа, переработка НАФТА в Соглашение между США, Мексикой и Канадой в 2020 году, который в значительной степени сосредоточен вокруг нетарифных вопросов, включая цифровую торговлю, интеллектуальную собственность и стандарты, охватывающие условия труда и окружающую среду.